Следы активного строя в индоевропейских языках

Пару недель назад мы с Андреем Павловичем Клемешевым передали наконец в журнал «Полис» окончательную версию текста статьи «Трудности перевода. Суть проблемы». Она открывает серию, в которой речь пойдет о трактовке некоторых ключевых понятий типа государство, правление, политика, agency и т.п. Над этой статьей мы много и долго работали. В ответ на остро критические и в целом справедливые рецензии сильно переделывали текст. В общем далась статья большим трудом, но и получилась очень плотная и насыщенная.

Сегодня получил просьбу в рамках уже окончательного редактирования макета уточнить единство и различие слов трансфер и трансляция, точнее парадигмы одного латинского глагола trānsferō, trānsferre, trānstulī, trānslātum, из которой собственно оба слова и произошли. Примечание получилось еще более плотное и содержательное. Очень им горжусь и привожу ниже.

В парадигме латинского супплетивного глагола третьего спряжения trānsferō, trānsferre, trānstulī, trānslātum используются на первый взгляд три разных корня fer-, tul- и lat-. Однако тут два корня. Первый fer- (oт и.-е.*bʰéreti – сразу узнается наше слово брать), а два других – это варианты, связанные с глаголом tollō, tollere, sustulī, sublātum («поднимать, убирать, разрушать»). Его возводят к и.-е. прилагательному *tl̥h₂tós («поднятый, переносимый»), состоящему в свою очередь из корня *telh₂- «тащить» и суффикса *-tós. Супплетивные, использующие разные корни парадигмы характерны для ключевых слов индоевропейских языков. Так, глагол быть (*bʰúHt) использует еще и корень *h₁es- (аз есмь, он есть, они суть). Это следы активного строя, когда активность и инактивность выражались не грамматически, а лексически. Например, обжигающий активный огонь (и.-е. *h₁n̥gʷnís, наш огонь и латинский ignis) и огонь пекущий, например, людьми сделанный костер (и.-е. этимон *péh₂wr̥, который дал греч. πῦρ, а потом пиротехника, англ. fire, наши слова пир – трапеза вокруг костра, пирог – результат запекания, как творог – результат створаживания, «схватывания, формирования, творения» от и.-е. корня *twerH- , то есть обработки в сосуде, форме, ср. чешск. tvořidlo «сосуд для сыроварения» и фр. fromage, ит. formaggio от средневекового латинского слова formaticum от лат. forma).

Звучит примечание очень, даже избыточно самоуверенно и категорично. Однако я в его справедливости убежден, хотя такие великие авторитеты, как О.Н. Трубачев и А.А. Зализняк дают иные этимологии для огня и пира. Мне кажется, что связь супплетивности с активным строем языка (языков ?), на базе которых сформировался протоиндоевропейский языковой союз (не один язык), очень важная и перспективная научная проблема. Во всяком случае собираю материал, который складываю в папку «долгий ящик» и внутри ее папку «типологические следы предшествующих индоевропейскому языков». Боюсь, однако, что такую статью, как и большую часть «долгого ящика», мне уже не придется завершить. Тем приятнее хотя бы несколько строк вставить в тот текст, который будет опубликован.

x